Норвежская газета VG опубликовала выдержки из 27-страничной официальной жалобы, которую Брейвик подал в Управление исправительных учреждений 31 октября. По этим цитатам становится понятно, что руководство тюрьмы "Ила" (наверняка, не без указки с самого верха) делает всё возможное, чтобы условия жизни самого важного норвежского заключённого были как можно менее комфортными, и каждый день был наполнен множеством мелких и крупных унижений.
Когда 4 июня на суде Брейвик рассказывал о процессе своей радикализации, то отметил, что по отдельности каждый из случаев, о которых он говорит, может показаться незначительным, но в совокупности они дают цельную картинку. Так и здесь: для кого-то некоторые моменты, отмеченные в жалобе, могут выглядеть совершенно пустяковыми (особенно если вспомнить, в каких условиях живут заключённые в России), но стоит лишь представить, что всё это повторяется изо дня в день, и по много раз каждый день, как становится понятно, что имеет в виду Брейвик, когда пишет в жалобе о "садизме, возведённом в систему".
Не обязательно использовать пытки в общепринятом смысле этого слова, чтобы сделать чью-то жизнь невыносимой - вместо этого можно, например, дать человеку, который привык писать по 8-10 часов в день, шариковую ручку с мягким резиновым корпусом, настолько неудобную, что ею можно выводить на бумаге лишь что 10-15 слов в минуту, а вскоре рука начинает уставать и болеть. Можно запретить ему вешать на белые стены камеры какие-либо картины или фотографии, чтобы взгляду было абсолютно не на чем отдохнуть, а разуму - нечем вдохновиться. Учитывая, что окно его камеры выходят на тюремную стену, за которой едва виднеются верхушки деревьев, обстановка получается удручающая. Кроме того, окно заклеено тёмной плёнкой, не пропускающей до 60% солнечного света.
Ни о каких "современных" камерах, фотки которых радостно распространяли мировые СМИ, сокрушаясь, в каких курортных условиях будет сидеть Брейвик, и речи нет - он сидит в старых камерах постройки 60-70-х годов на цокольном этаже тюрьмы.
15 октября Брейвик перестал пользоваться одной из камер, которая служила ему рабочим кабинетом, потому что каждый раз, чтобы получить туда доступ на весь день, ему необходимо было вести долгие переговоры с охраной. Брейвик пишет, что большинство охранников относятся к нему намеренно недружелюбно и постоянно грубят - впрямую или завуалированно.
В камеру заглядывают каждые 30-60 минут, круглосуточно - якобы для того, чтобы помешать ему совершить самоубийство. Брейвик неоднократно заявлял что не испытывает и никогда не испытывал желания убить себя, и большинство психиатров, обследовавших его, также сказали, что он не выказывает никакой склонности к самоубийству, но власть это не волнует. Он пишет, что ночью иногда просыпается от того, что в лицо ему светят фонариком. Когда им кажется, что он спит слишком уж спокойно, его будят.
После 8 августа ему передают письма только от христиан, которые пытаются наставить его на путь истинный, и от его противников.
И, безусловно, самым вопиющим и унизительным является ежедневный обыск, во время которого Брейвик вынужден полностью раздеваться и подвергаться полному досмотру.
Словом, картина ясна. Система, к уродливой роже которой Андерс Беринг Брейвик поднёс кристальной чистоты зеркало, мстит ему за это. Мстит, что посмел встать в полный рост и на весь мир заявить о преступлениях этой системы, о её недальновидной тупости и стремлении уничтожить собственную страну и собственный народ.
Администрация тюрьмы пока отказывается комментировать жалобу заключённого, да и что она может сказать?..
Несомненно, это подлое третирование не сможет сломить дух подобного человека, а лишь закалит его. Нам же примириться с возмущением помогает вера в то, что в один прекрасный день памятник Брейвику будет стоять на главной площади Осло – мы так же уверены в этом, как Андерс Беринг Брейвик уверен в том, что "европейские националисты, мои братья и сёстры, в итоге одержат победу, и это будет означать конец леворадикального господства".
Когда 4 июня на суде Брейвик рассказывал о процессе своей радикализации, то отметил, что по отдельности каждый из случаев, о которых он говорит, может показаться незначительным, но в совокупности они дают цельную картинку. Так и здесь: для кого-то некоторые моменты, отмеченные в жалобе, могут выглядеть совершенно пустяковыми (особенно если вспомнить, в каких условиях живут заключённые в России), но стоит лишь представить, что всё это повторяется изо дня в день, и по много раз каждый день, как становится понятно, что имеет в виду Брейвик, когда пишет в жалобе о "садизме, возведённом в систему".
Не обязательно использовать пытки в общепринятом смысле этого слова, чтобы сделать чью-то жизнь невыносимой - вместо этого можно, например, дать человеку, который привык писать по 8-10 часов в день, шариковую ручку с мягким резиновым корпусом, настолько неудобную, что ею можно выводить на бумаге лишь что 10-15 слов в минуту, а вскоре рука начинает уставать и болеть. Можно запретить ему вешать на белые стены камеры какие-либо картины или фотографии, чтобы взгляду было абсолютно не на чем отдохнуть, а разуму - нечем вдохновиться. Учитывая, что окно его камеры выходят на тюремную стену, за которой едва виднеются верхушки деревьев, обстановка получается удручающая. Кроме того, окно заклеено тёмной плёнкой, не пропускающей до 60% солнечного света.
Ни о каких "современных" камерах, фотки которых радостно распространяли мировые СМИ, сокрушаясь, в каких курортных условиях будет сидеть Брейвик, и речи нет - он сидит в старых камерах постройки 60-70-х годов на цокольном этаже тюрьмы.
15 октября Брейвик перестал пользоваться одной из камер, которая служила ему рабочим кабинетом, потому что каждый раз, чтобы получить туда доступ на весь день, ему необходимо было вести долгие переговоры с охраной. Брейвик пишет, что большинство охранников относятся к нему намеренно недружелюбно и постоянно грубят - впрямую или завуалированно.
В камеру заглядывают каждые 30-60 минут, круглосуточно - якобы для того, чтобы помешать ему совершить самоубийство. Брейвик неоднократно заявлял что не испытывает и никогда не испытывал желания убить себя, и большинство психиатров, обследовавших его, также сказали, что он не выказывает никакой склонности к самоубийству, но власть это не волнует. Он пишет, что ночью иногда просыпается от того, что в лицо ему светят фонариком. Когда им кажется, что он спит слишком уж спокойно, его будят.
После 8 августа ему передают письма только от христиан, которые пытаются наставить его на путь истинный, и от его противников.
И, безусловно, самым вопиющим и унизительным является ежедневный обыск, во время которого Брейвик вынужден полностью раздеваться и подвергаться полному досмотру.
Словом, картина ясна. Система, к уродливой роже которой Андерс Беринг Брейвик поднёс кристальной чистоты зеркало, мстит ему за это. Мстит, что посмел встать в полный рост и на весь мир заявить о преступлениях этой системы, о её недальновидной тупости и стремлении уничтожить собственную страну и собственный народ.
Администрация тюрьмы пока отказывается комментировать жалобу заключённого, да и что она может сказать?..
Несомненно, это подлое третирование не сможет сломить дух подобного человека, а лишь закалит его. Нам же примириться с возмущением помогает вера в то, что в один прекрасный день памятник Брейвику будет стоять на главной площади Осло – мы так же уверены в этом, как Андерс Беринг Брейвик уверен в том, что "европейские националисты, мои братья и сёстры, в итоге одержат победу, и это будет означать конец леворадикального господства".
Комментариев нет:
Отправить комментарий